Спасите маму!

Дочь Ольги – Екатерина, как и вся ее семья, в глубоком отчаянии и уже не знают, где искать правды. Ведь та информация, которая появилась в местных СМИ, не соответствует действительности.

«Такого количества грязи и лжи нагромоздить в одной статье до сих пор вряд ли кому удавалось. Поверить в это может только тот, кто близко не знал нашу семью, или же тот, у кого полностью отсутствует логика. В погоне за сенсацией использованы все приемы дешевого бразильского сериала: при наличии спящей жертвы злодейка, вооруженная пистолетом с глушителем, стреляет почему-то не сразу в голову, а в правую сторону тела, а в голову уже потом. И вот с пулей в голове жертва выпрыгивает со второго этажа, успевает сбегать к соседям, позвонить друзьям и в полицию, вернуться домой, дать показания, а потом с нитиевидным пульсом и пробитой аортой пообщаться с врачами в больнице на протяжении пяти часов.

Любому понятно, что никакой пули в голове не было и со второго этажа никто не прыгал. Деньги на дом тяжелым физическим трудом заработала моя мама, которая уехала в 1999 году для этого на полтора года за границу. Я в это время ходила в школу и жила с маминой мамой. Папа уже по возвращению из зароботков купил бус и легковую машину, которые в 2000 году стоили, как дом, а мама купила наш дом, но оформила половину на себя, половину – на отца. В 2002 году отец отдал часть дома мне, собственноручно подписав договор дарения. Мама подарила свою часть дома моей младшей сестре. Остальная часть дома была переоформлена на меня мамой в 2010 году в присутствии и с письменного согласия отца», – рассказала Екатерина.

По словам девушки, лишь очень наивный человек может поверить в то, что спустя семь лет (в 2017 году) можно было что-то переиграть или что для того, чтобы аннулировать доверенность, нужно судиться, а не выполнить эту простую процедуру у любого нотариуса в течение максимум получаса.

«Мой отец Горовой Владимир сильно пил, с каждым годом все больше. Долгое время не работал, и мама в надежде образумить его развелась с ним, когда моей младшей сестре было 3 года. На алименты не подавала, опасаясь побоев. Мы продолжали жить одной семьей. Папа же продолжал пить тайно: по приходу с работы шел в гараж и первым делом выпивал одну за другой три стопки водки по 100 грамм под кусочек яблока. Затем он входил на кухню, ужинал и начинал всех «воспитывать», в лучшем случае с помощью нотаций и скандалов, а в худшем - с помощью матов и кулаков. Водка сделала из отца другого человека, он часто срывался, вплоть до побоев, вследствие которых я и моя сестра обращались в больницу.

Моя мама Ольга Горовая терпела издевательства, не желая выносить все это на люди, поскольку работала секретарем сельского Заречанского совета и буквально жила на работе», – рассказывает, не скрывая слез, девушка.

«Перед уходом в АТО стал проводить вечера в магазине-кафе в ста метрах от нашего дома, где на разливе горячительных напитков стояла на 16 лет младшая, чем он, подруга.

Эта подруга и сама любила выпить в веселой компании, которая собиралась в этом «культурном центре» каждый день и вечер. В этой компании молодая разведенка была очень популярна и порой так упивалась, что ей трудно было даже стоять, не то, что деньги считать. Однажды ночью магазин почему-то сгорел, и на подруге повисла солидная недостача.

У нас родилась доченька. Вроде бы все хорошо: живи и радуйся детям и внучке, но он стал пить еще больше. Вваливался домой со стеклянными глазами, к своему дивану полз на четвереньках, падал на лестнице, закатывал скандалы. Вскоре моя дочь подросла и стала вздрагивать от одного звука голоса своего деда Горового Владимира. Когда малышке было 7 месяцев и она спала в своей кроватке, мой муж был в отъезде, а мама на работе, папа сильно избил меня ремнем за немытую кружку. Спасаясь от побоев, я выскочила  из дома. Отец хотел добавить мне еще и спрашивал младшую сестру, куда я побежала, но сестра ответила, что не знает. Я обратилась в травмпункт, поскольку, помимо синяков по всему телу, сильно распухла нога, но обвинения против отца подавать не стала, поскольку кормила ребенка грудью и боялась, что пропадет молоко. Мы с мужем и нашей грудной доченькой ушли на съемную квартиру, а мама встретила достойного человека, и они решили расписаться. Когда папа об этом узнал вдруг, «только тогда понял», что любит маму и что «только одна ему она нужна», не хотел лишаться комфортной жизни: мама вкалывала на работе, больше зарабатывала, одевала всех, кормила, ухаживала. Папа просил маму не уходить от него, угрожая убить себя, убить ее жениха, звонил ему и просил «не забирать у него жену», хотя родители были разведены еще в 2011 году. Мама просила Владимира Ткача как друга образумить отца, поскольку решение приняла окончательное, на что верный друг сказал, что «розвідка своїх не кидає», что папе помогут в этом вопросе, что он сам убьет маминого жениха. А если не он, то в самоволку приедут друзья из АТО – убьют и уедут, и никто ничего не докажет. Папа и сам не раз угрожал моей матери, говоря, что «убьет ее, выкинет из окна дома, закопает ее и на могилу насцит». После такого заявления мама и отчим перенесли дату своей росписи на месяц, чтобы никто не мого подстеречь их прямо под загсом. Такие меры предосторожности не были лишними, поскольку папа привез с собой из АТО гранаты и патроны, которые показывал мне и маме. Мама знала, что близкий папин друг, который неоднократно бывал и ночевал у нас дома в Заречанах, Геннадий Семений уже к тому времени сидел в Житомирском СИЗО по обвинению в убийстве офицера ГАИ Василия Струнина, тело которого, чтобы скрыть следы, было подорвано в лесу за с. Березовка гранатой. Знала, что папа и Владимир Ткач еженедельно носили дяде Геше передачи в СИЗО, ездили на суды, чтобы силой стаи АТО давить на суд и родственников погибшего. Даже на суде Ткач призывал «виправдать і звільнить у залі суду» сослуживца Геннадия, который убил и должен был быть наказан.

По словам девушки, еще полтора года после росписи мама жила в доме в Заречанах, поскольку ее младшая сестра ходила в 4-й клас в селе, мама на работу в сельсовет, а в квартире, где жил отчим, он делал ремонт.

«В канун Рождества 2017 года папа в пьяном виде устроил драку на проезжей части возле нашего дома, пытаясь вытащить из машины отчима и расправиться с ним. Мама с сестрой после этого ушли из дома, а отец навесил на дверь цепь и замок. В феврале 2017 года папу судили за насилие в семье. Он отработал 30 часов общественных работ.

Весной 2017 года мы с мужем вернулись жить в дом в Заречанах. Папа же поведения своего не изменил, но стал осторожнее. По совету своего адвоката папа написал множество кляуз на маму, пытаясь оговорить ее, оскорблял, провоцировал и меня, и маму, когда она приезжала к нам, в надежде, что у кого-то из нас сдадут-таки нервы и кто-то из нас на него бросится, а он заснимет этот момент на телефон.

Вот так и на Троицу, 04.06.2017 года, папа так же, провоцируя и снимая на телефон, выкрутил и сломал в запястье моей младшей сестре левую руку, которой она хотела прикрыть глазок камеры, чтобы он не снимал. Против папы было возбуждено уголовное дело за нанесение малолетней дочери телесных повреждений средней тяжести, что грозило ему лишением свободы на 5 лет, и предъявлен гражданский иск за моральный ущерб на 60 тысяч гривен. Суд дожен был состояться 14 декабря 2017 года, и в декабре же должен был состояться суд по лишению его родительских прав. Повестку и иск папа полулил 25.11.17 года, за день до трагедии.

19.11.17 г. в с.Камянка Попельнянского района, будучи пьяным, курил в постели и сгорел папин младший брат Валера. В пятницу вечером 24.11.2017 года папа позвонил маме четыре раза подряд.

Думая, что он хочет примирения, вместе с моей младшей сестрой 25.11.2017 года мама поехала в Заречаны. Они там ночевали, а утром 26.11.2017 года произошла трагедия. Лучше бы она не ездила. Мне очень неприятно, что люди, которые раньше улыбались в лицо и говорили одно, теперь говорят совершенно противоположное, причем неправду. Та же соседка Валентина Пустовит, которая  лично своими глазами видела, как мой отец Владимир Горовой прижал беременную маму к стене дома и избивал. «Мне тебя было очень жалко», – говорила тетя Валя. Теперь она говорит журналистам, что папа был спокойный и непьющий. Бог ей судья…

Вот уже через две недели должен состояться суд над Горовой Ольгой. А папин друг Владимир Леонидович Ткач все так же угрожает, только теперь моей семье. Все так же продолжает клеветать на маму, заказывать статьи в интернет и в газеты, раздувать резонанс, но ведь он знает, что мой папа еще жил 5 с половиной часов и что врачи не хотят брать ответственность за пациента, которого положили на операционный стол очень поздно и который умер от потери крови от ранений в правое ПЛЕЧО. Двуличность папиных друзей и фантазии не знают границ. Кому-то можно совершать безнаказанно преступления, а кто-то, проведя всю жизнь под насилием, побоями и издевательствами в семье, должны сидеть в тюрьме. За клевету в нашей стране никто не несет ответственность, поэтому Ткач и его друзья говорят, что было 15 жалоб со стороны папы и 1 административное дело на маме и что руку младшая дочь сломала на тренировке, хотя на самом деле было всего 2 смешных заявления, ничем не подтвержденные. Административного дела вообще не было, а руку сломал моей сестре мой отец Владимир Горовой. На нем же было 3 административных дела, по одному он был наказан и отработал 30 часов, и уголовное дело, от которого он убегал и даже был объявлен в розыск. К сожалению, на мамины многочисленные заявления про угрозы и насилие со стороны папы никто не реагировал. Сейчас же органы заняли позицию не на стороне реальных обстоятельств, а собственно чьего-то мнения. Психологическое давление на меня и соседей, даже на суд, чрезмерно, но прокуратура закрывает на это глаза, ведь друзья Ткача Владимира Леонидовича именно оттуда”, – говорит Екатерина.

«Счасливое будущее мое и моей малолетней сестры зачеркнуто полностью перекрученными фактами и действиями людей. За что мы несем такое наказание?» – отчаявшаяся девушка не знает.

Действительно, вопросов в данной ситуации остается достаточно много. Удастся ли родственникам обвиняемой добиться правды – покажет лишь время.